МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.com:
Главной темой минувшей недели в России стало, как это ни парадоксально, не "досрочное окончание предуборочной кампании", состоявшееся на съезде "Единой России", где действующий президент Медведев добровольно отказался от борьбы за второй срок в обмен на обещание премьерского кресла и сомнительную честь возглавить предвыборный список "партии власти", а последовавшая за этим стремительная отставка министра финансов Алексея Кудрина.
Причина проста: если "рокировка" в тандеме ничего нового стране не обещала, то уход ключевого министра, который с самого начала пребывания Путина у власти был больше, чем просто министром или даже вице-премьером, неизбежно сулит перемены.
Произнесенная тогда еще главой Минфина в Вашингтоне речь, послужившая причиной отставки и фактически ставшая его политическим завещанием, говорит сама за себя, и сам факт отставки говорит о том, что нынешний президент и будущий премьер мнения Кудрина не разделяет, и реформ, вынужденность которых очевидна не только Кудрину, проводить не собирается.
Понедельник, 26 сентября, когда президент отправил в отставку неудобного для многих главу Минфина, можно смело объявлять национальным праздником - днем лоббиста. Большинство экспертов сходится во мнении, что Россию ждет увеличение госрасходов при сохранении нынешнего уровня налогового бремени. При этом в качестве основного риска проведения этой политики называется угроза новой волны мирового кризиса, очередная рецессия, результатом которой может стать долгосрочное снижение нефтяных цен. В этих обстоятельствах экономика становится гораздо более уязвимой и менее устойчивой. Новый курс - игра в рулетку в надежде, что цены на сырье продержатся достаточно долго, чтобы медведевская модернизация начала приносить плоды.
Написано об этом немало, в том числе и на этой неделе. При этом большинство комментаторов упускает из виду, что курс, на который всеми силами пытается вывести страну пока еще президент, плодов принести не в состоянии.
В последние пару лет, с тех пор, как Медведев сделал "ошеломительный" вывод о высокой степени зависимости российской экономики от цен на нефть, в адрес Минфина все громче раздаются упреки в том, что деньги копились вместо того, чтобы "работать" на дело диверсификации экономики.
Те, кто привык сыпать подобного рода упреками и призывать к переходу от "бюджета стабильности" к "бюджету развития", либо ничего не знают о российской экономике, либо страдают ранним выпадением памяти, либо имеют желание и возможность участвовать в разворовывании бюджетных средств.
Стоит напомнить, что главной проблемой российской экономики образца 2007 - начала 2008 года был перегрев, избыток инвестиций, который страна просто не в состоянии была переварить. Причем речь идет не только и даже не столько о "спекулятивном капитале", который стремительно надувает фондовые "пузыри" и еще более стремительно стремительно их "лопает", но и о прямых инвестициях. И львиная доля этих прямых инвестиций шла именно в несырьевые сектора - машиностроение, ритейл, строительство, агропромышленный и банковский сектора.
Перегрев выражался в том, что новые компании, будь они трижды инновационными, могли годами ждать землеотвода или подключения к коммунальным сетям. Предприятия, ощущая острый кадровый голод, начали беспрецедентную битву за квалифицированные кадры и грамотных управленцев. Речь, повторюсь, идет о несырьевых отраслях экономики. Стабфонд в этих обстоятельствах не столько выполнял функцию "подушки безопасности" (которая оказалась очень кстати в 2009-2010 годах), сколько служил для стерилизации избыточной денежной массы.
Начни государство в середине нулевых "вкладывать в модернизацию", ему пришлось бы конкурировать и, в конечном итоге, вытеснять из экономики частных инвесторов. Каждый лишний рубль, вложенный государством в российскую экономику в 2007 году, привел бы лишь к росту инфляции и снижению общей конкурентоспособности страны.
Понимая это, несложно сделать вывод: наращивание госрасходов во имя модернизации очень быстро выльется в ухудшение инвестиционного климата высокую инфляцию и ухудшение бюджетных показателей, что рано или поздно приведет к неминуемому краху вне зависимости от того, какими будут нефтяные цены - высокими или низкими.
Собственно, история с 20 триллионами на военные расходы, которые стали одним из главных разногласий между президентом и бывшим главой Минфина, может послужить прекрасной иллюстрацией. Большинство экспертов сходятся во мнении, что российская оборонка, которой предстоит гордо нести знамя "локомотива" отечественной модернизации, просто не в состоянии переварить выделенные средства и выдать "на гора" требуемые результаты.
Предприятия, физически способные собирать пять самолетов в год, сто не сделают, сколько бы триллионов им не дали и какими бы страшными карами их директорам ни грозили за срыв гособоронзаказа. Точнее, сделать - и самолеты, и ракеты, и корабли с подлодками - они могут, но вот летать и плавать все это будет едва ли.
Впрочем, конечная цель для апологетов госмодернизации и мастеров "ручного управления" (а они, похоже, составят костяк следующей администрации), как для автора концепции "перманентной революции" Льва Троцкого, - ничто. Важнее процесс, позволяющий "пилить" бюджет, обеспечивая себе личную "подушку безопасности".
