ДМИТРИЙ ДОКУЧАЕВ, редактор отдела экономики журнала "The New Times":
При всем обилии мероприятий и разнообразных комментариев вокруг антикризисной программы российского правительства, на самом деле никто - ни ее разработчики, ни ее критики - не знает точно, даст ли она ожидаемый эффект.
Это именно тот случай, когда практика - единственный критерий истины. Просто потому, что соответствующего опыта такой борьбы с таким кризисом в российской (да и в мировой) истории не было. Скажем, в августе 1998 года, с которым некоторые склонны проводить параллели, и обстоятельства кризиса (огромный государственный долг, практически полное отсутствие золотовалютных резервов и сверхнизкие цены на нефть), и пути выхода из него (одновременный дефолт с девальвацией рубля) были принципиально другими.
Впрочем, из вышесказанного вовсе не следует, что антикризисный план правительства не нуждается в анализе. Однако на данном этапе очевидно: план этот бессмысленно оценивать с точки зрения достижения результата, коим, вероятно, является выход из кризиса и до которого еще далеко. Более уместным было бы его сравнение с аналогичными зарубежными планами, тем более, что против такого сравнения не возражает и глава российского правительства.
Скажем, не так давно Владимир Путин с гордостью сообщил, что в процентном отношении Россия вкладывает в антикризисные мероприятия больше всех передовых экономик: 4,5% от ВВП, в то время как наш ближайший "преследователь" Япония лишь 2% от ВВП. Впрочем, цифры эти лукавы и считать их можно по-разному.
Известно, что все российские антикризисные меры - как правительства, так и Центробанка, уже профинансированные и еще находящиеся на бумаге - стоят 7-8 трлн рублей. А все затраты администрации и Федеральной резервной системы США (тоже и реальные, и "бумажные") тянут, по данным агентства Bloomberg, на 12 с лишним триллионов долларов, что сопоставимо с ВВП страны. Но дело не только и не столько в абсолютных цифрах, но и в том, что за ними кроется.
В развитых экономиках существенная часть помощи от государства – это не прямые денежные транши из бюджета, а государственные гарантии, механизм которых неплохо проработан. По данным анализа международных антикризисных мер, осуществленного компанией ФБК, именно механизмы гарантирования, страхования и обеспечения лежат в основе антикризисных мер Германии, Великобритании, Франции, Австрии.
В России о государственных гарантиях тоже говорят много - но на практике этот механизм не задействован вовсе. Включать его не выгодно ни банкам, предоставляющим ссуды, ни предприятиям, в них нуждающимся: а зачем "морочиться" с какими-то гарантиями, если и те и другие ждут прямых денежных вливаний?
Еще одно бросающееся в глаза различие между российской антикризисной программой и ее зарубежными аналогами заключается в том, что там путем прямых денежных инъекций пытаются взбодрить потребительский спрос – главный "маховик" рыночной экономики. Как известно, для этих целей в США и в Китае проводили прямое выделение тех или иных сумм домашним хозяйствам.
А, скажем, в Германии, субсидию из бюджета получают те, кто меняет подержанное авто на новое. У нас деньги в руки гражданам давать бояться, предпочитая поддерживать тот же отечественный автопром простым выделением колоссальных средств из бюджета АвтоВАЗу, ГАЗу, КАМАЗу и прочим терпящим бедствие автогигантам. С одной стороны, понятно, что на этих заводах трудятся десятки тысяч людей, которых нельзя просто так выкинуть на улицу. С другой - в очередной раз упускается возможность придать нашей экономике инновационный и конкурентоспособный вид, естественным путем "похоронив" те производства, которые давно уже не отвечают требованиям времени.
Можно отметить и тот факт, что если в большинстве развитых стран в условиях кризиса Центробанки активно снижают учетные ставки (чтобы сделать кредиты более доступными), то у нас их наоборот довольно долго поднимали, пока не довели до нынешнего уровня в 13%. Конечно, у денежных властей была своя логика – остановить бегство капитала и вернуть вкладчиков в банки. Но фактом является и то, что нынешние ставки по кредитам в 20 и более процентов по сути являются запретительным для бизнеса, лишая его всяких перспектив для развития.
С этой проблемой тесно связана еще одна – высокая инфляция. Такой проблемы не существует на Западе, Россия же встретила кризис очередным ростом цен (с начала года они подскочили уже на 5 с лишним процентов). В антикризисных мерах правительства о борьбе с этой напастью говорится много, но ни одной конкретной меры по обузданию роста цен не прописано. Более того, мораторий на рост естественных монополий, который многим независимым экспертом кажется логичным решением хотя бы на один год, правительством отвергнут. Видимо, считается, что такие ценные кормильцы бюджета, как РЖД, "Газпром" и энергетики, не должны терпеть неудобств даже в кризисный период.
Наконец, достаточно распространенной в мире мерой по противостоянию кризису, является маневрирование налогами и пошлинами. Некоторые страны идут на снижение экспортного НДС – с целью облегчить бремя своим компаниям. А Китай, к примеру, обнулил экспортные пошлины на 102 вида товаров и еще на 23 – резко снизил.
Россия же ограничилась лишь некоторым понижением налога на прибыль – что бизнесу практически безразлично: мало кто в этом году ждет прибылей. Зато, похоже, окончательно похоронена идея предоставления налоговых каникул малому бизнесу, а Федеральная налоговая служба периодически вбрасывает в общество идеи ужесточения фискального режима - типа введения 0,5-процентного налога на все банковские операции.
Даже беглый сравнительный анализ российских и зарубежных антикризисных мер показывает: в принципе, все они базируются на одном – заливании финансового "пожара" бюджетными деньгами. Но суммы, направления и особенности выделения этих средств отличаются, причем довольно сильно. Тем интереснее будет наблюдать, чей путь к выходу из кризиса окажется короче и эффективнее.
